Душеприказчики Ивана

МИНУС ИВАН — один из многочисленных музыкальных проектов Сергея Летова, старшего брата небезызвестного Егора Летова. Творчество дуэта, а некогда трио, представляет огромный интерес для любителей электронной музыки (ambient, acid jazz) и ценителей джазовых импровизаций.
Название проекта как нельзя более удачное: он посвящен памяти московского композитора Ивана Соколовского - музыканта-электронщика, философа, одного из пионеров электронной музыки в России, эксперементировавшего над различными музыкальными направлениями, от фольклора и академического авангарда до нового джаза, техно, транса и эмбиента. В 2005 году Ивана не стало. Зато осталась его музыка, которую оживляют авангардные джазовые импровизации Сергея Летова и Аркадия Фримэна. Джазисты сочетают различные духовые инструменты, а сочности звуку добавляет голос Аркадия, да так, что вас неожиданно поглощает ощущение, что вы слушаете настоящий «чёрный» джаз.
Свои трехдневные гастроли музыканты начали в Академгородке с концерта в арт-клубе «НИИ КуДА», что состоялся в минувший четверг. Перед концертом в атмосфере непринуждённой беседы каждый неравнодушный к настоящей музыке мог задать свой вопрос необычному «трио»-дуэту. Корреспондент МОРСа не упустил этой уникальной возможности.

- Как вы нашли друг друга и родился ваш дуэт?
Сергей: - Это случилось в 1984 году на квартирнике, когда подобная музыка была, естественно, запрещена, а особенно в Москве. Квартирники были единственной средой для подобного рода музыки. А за пределами всего этого были оперативники, КГБ, которые зорко за этим следили. Приходилось прикрываться: у нас свадьба, день рождения, собственно, потому и музыка. С Аркадием тогда мы были в разных коллективах, но на одном из таких квартирников повстречались. Оказалось, что нам по пути.
У Ивана Соколовского был проект «Soft Animals», с намёком на software, так сделано всё было на маломощном компьютере «Макинтош» с объёмом памяти 32 Мб! Звук в 16 бит, то есть всё на пределе. Думаю, что когда acid jazz в Америке ещё не было, Иван его уже делал, когда к трип-хопповым ритмам он стал привлекать джазовых музыкантов, бывало, до 15 человек разом.
Аркадий: Так и нам довелось играть с Иваном, у нас были совместные проекты. 20 мая 2005 года мы должны были ехать в Милан с концертом… (Ивана Соколовского не стало 15 мая 2005 года – прим. ред.)
Сергей: Организаторы отказались отменять концерт: все билеты проданы, это слишком большая потеря. Нам предложили посвятить концерт памяти Ивана.
Идея продолжать дело Ивана, как ни странно, родилась у меня на кладбище после похорон. Прозвучали все речи, все куда-то быстро разошлись, осталась только могила. Я стоял один у этой могилы, и вдруг удивительно громко стали петь птицы. И я подумал, что все концерты МИНУС ИВАНА должны завершаться вот этим пением птиц.Мистика, но похоронили Ивана на кладбище в Южном Бутово, а из окон его студии, где вся эта музыка создавалась, как раз видна эта могила…

- Аркадий, Вы 14 лет прожили в Нью-Йорке. Был ли смысл уезжать?
Аркадий: Когда я уезжал, Сергей, конечно, на меня обиделся. А впоследствии оказалось, что он прав. Ехать в Америку, чтобы заниматься такой музыкой, - смысла нет вообще. Да и в Европе ничего никому не нужно.
Сергей: Есть, конечно, энтузиасты среди молодёжи, как правила в маленьких провинциальных городах.
Аркадий: Но и музыкантов хороших там больше, чем у нас.

- Чем же Вы занимались на чужбине?
Аркадий: Ювелирничал: полировал бриллианты, плавил золотые изделия. Потом 10 лет проработал настоящим yellow-cap, тем самым таксистом на жёлтом авто, что показывают в кино.

- Сергей, а что это у Вас за интересный инструмент, издающий свист?
Сергей: Это инструмент американских индейцев суони-вистл. Суони – это американское племя на Юге Америки, которых истребили завоеватели – белые американцы. У суони был тональный язык, который мог воспроизводить этот инструмент, им индейцы передавали на расстоянии информацию. От этих индейцкв только и осталось, что суони-вистл и суони-ривер.

- Как вы сочетаете этнические инструменты и эликтронную музыку? Как рождается эксперимент?
Сергей: Идея сочетания живых инструментов и электроники принадлежит Ивану. Он приглашал музыкантов, которые, кстати, не всегда хорошо играли, а иногда и сильно пьяные. Рождалось такое сочетание ритмической музыки и хаоса, который вносили иногда не вполне трезвые джазовые музыканты. Получалось такая вот весёлая бесшабашность, неразбериха.

- В бурные 80-е вашей молодости было довольно туго с техническим оснащением, но зато весело, и музыкальный эксперимент был своеобразной победой. Сейчас с современной техникой можно делать всё. Не становится ли вам скучно?
Аркадий: Напротив, только масса выгоды. Сегодня конкретно я не смог привезти сурдину, так получилось. Мы поехали и купили её здесь. В 80-х это было бы нереально. И такая проблема была во всём! Сейчас – пожалуйста. Так и должно быть.

- Есть ли у эксперимента границы?
Сергей: Всегда существует граница искусства и неискусства. Такой пример: Штокхаузен – композитор-концептуалист и его высказывание по поводу атаки террористов на Башни-близнецы. На кануне исполнения крупного сочинения этого композитора, его спросили: «Что Вы думаете по поводу произошедшей катастрофы?» Он ответил: «Я считаю, что это великие авангардисты: репетировали 10 лет и во время единственного исполнения все погибли. Это великий перформанс. Я преклоняюсь.» После этого исполнение его сочинений в Германии было запрещено. Вот здесь и сдвигаются границы. То, что мы считали 100 лет назад гранью искусства, сейчас для современных авангардистов может быть затхлым, застарелым.

- Как вы думаете, как долго продлится ваш проект?
Аркадий: Наверное, пока не станет минус… эээ… ещё кто-то…
Сергей: Музыканты смертны, мы надеемся, что музыка подвержена этому в меньшей степени.